«Школа волшебства» и другие истории - Михаэль Андреас Гельмут Энде

Муг и девочка Амаласвинта, простоты ради называемая Мали. Им было около девяти лет, оба голубоглазые и черноволосые, он подстрижен ёжиком, а у неё – чёлка. У их родителей, людей исключительно приветливых и радушных, я снимал комнату. Дети тоже оказались очень симпатичными и как могли помогали мне в моих исследованиях. Так вышло, что время от времени мне приходилось присутствовать на уроках в их школе. Тогда я чаще всего усаживался на заднюю парту и тихонечко слушал, поскольку не хотел никому мешать.

Стоит упомянуть, что не всякий мог запросто поступить в такую школу – только особо одарённые дети, то есть те, кто от природы наделён необычайно мощной силой желания. Ведь на самом деле все дети способны горячо чего-то желать, просто большинство из них тут же забывают о том, что они только что непременно хотели получить, и увлекаются чем-то другим. Чтобы поступить в Школу волшебства, нужно иметь огромное терпение и дар страстно желать чего-нибудь. Для проверки этих способностей проводятся специальные испытания.

Класс, с которым я познакомился, состоял из семи учеников, однако, чтобы не затягивать эту историю, я не буду подробно рассказывать о каждом из них. Как я узнал позднее, учеников должно быть непременно не больше десяти, причём нечётное число, то есть минимум три и максимум девять. Если же в школу поступало более девяти ребятишек, набирался отдельный класс, а если число учеников оказывалось чётным, им приходилось ждать, пока к ним присоединится ещё один. Как и когда сложилась подобная традиция, я не сумел выяснить, но именно так было заведено.

Учителя звали Розмарино Зильбер. Это был пухленький господин неопределённого возраста, который носил на носу маленькие очки, а на голове – цилиндр небесно-голубого цвета. Он часто лукаво улыбался и вообще выглядел так, словно ничто на свете не могло лишить его спокойствия и ровного расположения духа.

Когда в первый день занятий он вошёл в класс, все ученики уже сидели на своих местах и выжидательно смотрели на него. Он поздоровался, представился и спросил у каждого имя, как это принято и в наших школах. Покончив с этим, он расположился в удобном кресле с высокой спинкой, сложил руки на животе, закрыл глаза и погрузился в молчание.

– Простите, господин Зильбер, – не выдержал Муг, уже места себе не находивший от нетерпения, – когда же мы займёмся волшебством?

Поскольку учитель продолжал хранить молчание, Муг повторил свой вопрос погромче. Господин Зильбер открыл глаза и задумчиво посмотрел на него сквозь маленькие очки. Затем усмехнулся и ответил:

– Не нужно кричать, мой мальчик, я всё прекрасно слышу. Наберись терпения, поскольку для начала я должен объяснить вам одну важную вещь и как раз сейчас обдумываю, как это лучше сделать.

Помолчав ещё некоторое время, он добавил:

– Итак, все вы собрались здесь, потому что хотите научиться волшебству. Но прежде расскажите мне, как вы себе это представляете.

Мали вызвалась первой:

– Я думала, что мне надо будет учить всякие заговоры и заклинания, а также разные движения, которые делают руками, когда колдуют.

– Должно быть, – подхватил следующий ученик, – для колдовства требуются какие-то приспособления, например химические реторты, или как там они называются, и особые стеклянные колбы…

– И разные травы, порошки и мази, – добавила одна девочка.

– Волшебная палочка! – предположил кто-то ещё.

– Или книги с тайными письменами, – высказал своё мнение другой мальчик, – расшифровать которые можно только с помощью какого-нибудь секрета.

– Магический меч! – с воодушевлением воскликнул Муг.

– А ещё красивая длинная мантия, – мечтательно проговорила Мали, – из синего бархата, вся усеянная звёздами, и высокая остроконечная шапка…

– Все это, однако, – остановил её господин Зильбер, – лишь внешние и вовсе не главные атрибуты волшебства, которые для одних важны, а для других нет. То же, что действительно необходимо, одновременно и намного проще, и намного труднее. Это заключено в вас самих.

Дети растерянно молчали.

– Итак, речь идёт о желаниях, – сказал господин Зильбер. – Тот, кто хочет научиться колдовать, должен обладать немалой силой желания и уметь её концентрировать. А кроме того, он должен познать свои сокровенные желания и научиться управлять ими. – Учитель снова сделал паузу и затем продолжил: – Собственно говоря, нужно только признаться самому себе совершенно открыто и честно, чего ты по-настоящему хочешь, – всё остальное получится, так сказать, само собой. Однако это не так-то просто.

– А что же тут особенного? – удивился Муг. – Если я чего-то хочу, то именно этого я и хочу. Вот и все дела! Только разве это поможет мне научиться колдовать?..

– Потому-то я и завёл разговор о сокровенных, истинных желаниях, – пояснил господин Зильбер. – Они открываются только в том случае, если проживаешь свою собственную историю.

– Свою собственную историю? – переспросила Мали. – А она есть у каждого?

– Нет, в том-то и дело, что не у каждого, далеко не у каждого… – Учитель вздохнул. – Хотя у нас, в Стране желаний, условия сравнительно благоприятные. Но вот за границей, в Повседневном мире, большинство людей никогда не проживает свою собственную историю. Они даже не придают ей никакого значения. То, что происходит с ними, могло бы произойти с любым другим человеком. Разве не так?

Произнося эти слова, он взглянул на заднюю парту, словно обращаясь ко мне. Ребятишки оглянулись. Я смущённо кивнул, подтверждая правоту его слов, и слегка покраснел.

– А потому, – продолжал свою речь господин Зильбер, – людям в Повседневном мире почти никогда не открываются их истинные желания. Этим беднягам зачастую только кажется, будто им известно, чего они хотят. Один, к примеру, полагает, что хотел бы стать знаменитым врачом, профессором или министром, хотя на самом деле его сокровенное желание – чего он совершенно не допускает – заключается в том, чтобы быть просто хорошим садовником. Другой думает, что с удовольствием разбогател бы и